Стаффорд Бир "Мозг фирмы"

Ранее я уже упоминал об этой книге в своей заметке Автоматизация управления экономикой страны. Тогда меня очень заинтересовала эта страница истории Чили и я решил, что при возможности прочитаю эту книгу.

На деле эта книга не оправдала моих надежд. Написана она довольно нудно. Простые вещи обмусоливаются десятки страниц, а некоторые ничем не доказанные предположения преподносятся как единственно верное решение. Перевод тоже иногда кажется довольно буквальным: в глаза бросаются фразы типа "Отметьте, пожалуйста", что является прямой калькой с фразы "Please, note". Сколько ещё подобных кАлек есть в переводе - остаётся только догадываться.

Практически вся книга построена на одном единственном предположении, что человеческий мозг - самое совершенное устройство для принятия решений. Исходя из этого любая система управления чем бы то ни было, должна в точности воспроизводить нервную систему человека.

Я считаю это спорным утверждением. Нервная система сформировалась под действием законов эволюции. Известны примеры когда сформировавшиеся в ходе эволюции решения являются очевидно не самыми оптимальными. Например - в человеческом глазе нервы "подсоединены" к колбочкам и палочкам с внутренней стороны глаза, из-за чего в человеческом глазе есть "слепое пятно". Оптимальнее был бы глаз аналогичный глазу осьминога, у которого нервы "подсоединяются" к чувствительным клеткам с обратной стороны глаза. Другой яркий пример - Возвратный гортанный нерв. Этот нерв соединяет мозг с гортанью и проходит через грудную клетку - не самый оптимальный маршрут, особенно у жирафов. Становится очевидным, что нет никаких оснований считать идеальными человеческий мозг и всю нервную систему. Тут стоит подходить критически, Стаффорд Бир же слепо поклоняется гениальности природы.

Если отжать всю воду, то останется несколько довольно интересных мыслей. Например, система способная обучаться никогда не сможет работать без ошибок. Для того, чтобы система могла обучаться, у неё должно быть несколько вариантов реакции на раздражающее воздействие. В таком случае она сможет изменить соотношение разных реакций так, чтобы максимизировать вероятность принятия благоприятного решения. Если же система всегда будет реагировать одинаково, она не сможет приспособиться к изменившимся условиям. Она всегда будет поступать одинаково, не догадываясь о появлении более выгодной альтернативы. Если же имеется вероятность ошибки, система однажды ошибётся и либо удостоверится, что это неблагоприятное решение, либо узнает что оно более благоприятное и начнёт менять своё сложившееся поведение.

Другая важная мысль заключается в том, что строго иерархические системы обладают меньшей устойчивостью по сравнению с системами, где есть прямые связи между системами одного уровня и связи между системами, не связанными между собой напрямую по иерархии. Например, если рассматривать производство, где есть цеха, подчинённые одному руководству и выполняющие два этапа одного производства, то будет лучше если оба цеха будут знать о реальном положении дел друг у друга. Например, если цех, изготавливающий компоненты для сборки вторым цехом, вдруг начал отставать от графика, то второй цех может не торопиться и выполнить скопившуюся у себя работу аккуратнее, без ненужной спешки. И наоборот, если второй цех захлёбывается от работы, первый цех может снизить темп работы. Часто через общее руководство такого рода информацию передать бывает затруднительно: руководство однозначно воспринимает любые сбои рабочего графика как явление отрицательное. Что касается прямых связей между компонентами системы, стоящими на разных уровнях, то тут можно привести пример нелояльности руководителя среднего звена. Он может скрывать реальное положение дел от руководства и формировать неправильные указания своим подчинённым. Чтобы система в целом не зависела от сбоев в иерархии управления, нужна обратная связь, идущая в обход среднего звена. Более того, такие обходные связи становятся особенно нужны в период кризиса, когда подсистема не может самостоятельно справиться с проблемой. В таком случае надсистема может привлечь к решению проблемы соседнюю подсистему. Например, один цех не справляется с планом, а другой в этот момент простаивает. Надсистема может дать второму цеху часть работы, чтобы восполнить отставание от плана в первой системе.

Третья важная мысль - для правильного управления системой, особенно в период кризиса, очень важна оперативная информация. Если обработка информации бюрократической системой занимает слишком много времени, а принятое решение слишком долго спускается вниз, то велика вероятность того, что решение окажется не соответствующим текущей ситуации. Именно для этого система должна быть всё-таки иерархической, чтобы принятие решений осуществлялось в месте, близком к источнику информации и исполнителю решения. Переход проблемы на следующий уровень иерархии должен происходить лишь в том случае, когда подсистема бессильна справиться с проблемой самостоятельно и необходима помощь со стороны других подсистем.

Интересно то, что Стаффорд Бир, видимо, был неплохим программистом и аналитиком. Об этом говорит то, что он создавал модели отраслей экономики Чили, а также руководил процессом разработки программного обеспечения, которое должно было анализировать деятельность каждой из отраслей. Эта система должна была своевременно предвидеть проблемы взаимодействия разных отраслей, предотвращая кризисы. В книге, правда, об этих моделях и алгоритмах почти ничего не сообщается, что ещё раз разочаровывает.

Сам Стаффорд Бир всячески открещивался от приписываемого ему технокртизма. По его словам, он всегда старался использовать в быту необходимый минимум вещей. В том числе, старался считать в уме, не прибегал к помощи компьютера, когда достаточно было бумаги, ручки и электрической лампочки. Соответственно, компьютер использовал только тогда, когда проблему можно было решить только с его помощью. Подвергал критике общество потребления и (внимание!) связанную с ним индустрию досуга. По его словам, различные производители сноубордов, велосипедов, стремясь к совершенству продукции, доводят досуг по напряжённости до состояния, при котором он становится второй работой. Людям для проведения досуга становится необходимо разбираться, например, в материалах костюма аквалангиста, в дыхательных смесях, технических характеристиках баллонов и т.д. На мой взгляд, человек довольно далеко глядел из 1970-х годов, сумев хорошо уловить черты нынешнего общества потребления. Известные сейчас хобби вроде фотографии, велосипеда, горных лыж, сноуборда, компьютерных игр очень хорошо вписываются в это предречение. Люди вместо процесса часто начинают увлекаться инструментами, заменяя удовольствие от процесса удовольствием от новых приобретений. Объектами хобби становятся приобретение нового фотоаппарата, объектива к нему, цепи для пристёгивания велосипеда, горнолыжного костюма, видеокарты...